Многие комментаторы в связи с намерением Путина сегодня же признать независимость ДНР и ЛНР видят здесь повод для оптимизма: ну вот, вторжения не будет, все ограничится признанием независимости сепаратистских анклавов де-юре, которые и так были ими де-факто. И вздыхают с облегчением: ну и черт с ними, главное, опасность войны миновала... Некоторые даже радуются: ну и хорошо, что признают, тема Минских соглашений будет, наконец, закрыта, что Киеву и нужно.
Не вижу повода для такого оптимизма. Скорее для тревоги.
Напомню, что еще на прошлой неделе, когда Госдура приняла постановление с обращением к Путину с просьбой о признании лугандонских республик, Путин высказался против этой идеи, заметив, что "для решения проблем Донбасса" надо исходить "из не до конца реализованных возможностей по исполнению Минских соглашений". О том, что признание ЛДНР будет нарушением Минских соглашений, говорил и Песков.
И вот теперь вдруг — признание.
Боюсь, закрытие Минских соглашений в понимании Путина и членов его банды, которых он сегодня повязал очередным преступным решением, открывает прямую дорогу к войне. Типа мы сделали все что можно, столько лет терпеливо ждали выполнения Киевом Минских соглашений, но раз он не выполняет их — что ж, у нас нет иного выхода...
И решение о признании ЛДНР означает вовсе не отказ от планов вторжения, как с такой понятной нормальному человеку надеждой интерпретировали это многие наблюдатели, а, наоборот, с большой вероятностью может означать последний шаг перед вторжением, тьфу-тьфу...
Путин поставил крест на Минских соглашениях.
Подвел черту.
Закрыл дверь дипломатии, любым переговорам.
В диалог вступают пушки...
Если ничего не случится завтра в 4 утра — второго месяца две тысячи двадцать второго года — только тогда это будет осторожный повод для надежды.
Которая умирает далеко не последней — страшно представить, скольких тысяч жизней будет стоить война, затеянная этим безумцем. Понятно, что это будет началом конца режима, но не хотелось бы, чтоб это было достигнуто такой страшной ценой.
Часы Судного дня, на мой взгляд, еще никогда за всю историю своего существования не были так близки к полуночи, ко времени Апокалипсиса.
